ИГРЫ 

 Женщины хлопотали у самовара.  Мы, развалясь  в  креслах на веранде дачи, уже в который раз расставляли  шахматы.

- Я  только  один раз играл с классным шахматистом,-продолжал разматывать Борис нить беседы. Давно это было... В переходной период.  Массы уже перестали заниматься спортом,  но пили водку еще не все.  Омск приобрел уже славу  города-сада, но  в  нем  еще можно было найти зеленую лужайку и прозрачный ручеек.

Наши дети - продолжал он, наклонив бутылку над фужером,- еще не просили не вмешиваться не в свои дела и с удовольствием гоняли мяч вместе с нами.

День, как сейчас помню,  выдался чудесный.  Это было  то благодатное  для  Сибири  время,- шепелявил он,- когда солнце еще не иссушило зелень и влажное тепло земли приятно холодило босые ноги.

Мяч то звенел, взмывая над воображаемой сеткой, то попадал  в ворота из шмоток,  то исчезал под грудой разгоряченных тел. Играли в нечто среднее между волейболом, футболом и регби, с изрядной примесью вольной борьбы.

Счастливые, вспотевшие и грязные носились мы по  склонам неглубокого оврага, на месте которого теперь на заасфальтированной площадке плавает сделанный из гипса бронзовый бюст лебедя.

Не менее счастливая,  потная и грязная носилась вместе с нами  наша  пацанва,  ободряемая подзатыльниками и обещаниями порки.

И только  Лев не принимал участия в этой оргии молодости и здоровья. Он был ШАХМАТИСТ, у которого не только первая, но и все буквы были заглавными.

- Боясь простуды, он святотатственно восседал на шахматной доске,- развивал тему Борис,  с потеплевшим от воспоминания лицом, - и снисходительно взирал на наше мельтешенье. Время от времени, Лева хватал кого-нибудь из проносившихся мимо, предлагая сыграть с ним партию.

"Одну только партию,- умолял он,- только одну". Но с ним никто не хотел играть.  Не хотелось прерывать веселой возни с мячом  и  пацанами,  да и выиграть у него была,  практически, безнадюга - кандидат в мастера.

- А  я тогда,  вообще,  играл тогда даже еще хуже чем ты сейчас,- звенел Боб,  с прищуром разглядывая меня через бокал с "Алиготе".

- "Я тебе фору дам,- жалобно гундел Лев,  завлекая меня,- хочешь слона?  Хочешь ладью?"- Не решаясь,  однако, предложить ферзя.

Только чтобы  он отстал от меня,  я нахально предложил: "фору? Ладью? Хорошо! Только не ты мне, а я тебе!"

- "Пхе,- пренебрежительно фыркнул Лев,- ты, чайник, мне?!"

- "Не хочешь, как хочешь". И пнув то ли мяч, то ли пацана, я помчался дальше.

Отхлебнув небольшой глоток, Боб ушел в сторону от темы,- нет,  братцы кролики, это... - тут он запнулся не находя нужных слов,- никак не сравнить с бочковым. Наверно, никогда уже не доведется... Да, так на чем это я?

- Лева маялся.  Футборегбиволейбол не для него,-  он  же шахматист! У него же рейтинг! А с другой стороны... На свежем воздухе, под березой,  в присутствии доброй части родного ОКБ распять это шахматное ничтожество, этого зарвавшегося нахала, то биш - меня. И первая доска ОКБ решилась.

Мяч был  заброшен,  только  пацаны ковыряли его где-то в кустах. Все столпились вокруг нас в ожилании представления.

Я торжественно  снял  с  доски  ладью,  с  полупоклоном, насколько позволяла моя лежачая поза,  вручил ее Льву, и выдвинул вперед крайнюю пешку.

Матч начался.  Лев сделал ход и запустил часы.  - Ты мне ладью?- Зациклился Лев.- Ты, чайник, мне ладью?- Восклицал он после каждого хода.- Ты мне?!- торжествующе вопил он.

Я проиграл бы ему, даже если бы у меня было пять ферзей. Лев выдал класс. Он со мной делал что хотел. За меня никто не поставил бы даже стакан обезжиренного кефира. Я был раздавлен и растерт.

- Фору - мне?!  Мат - тебе!- перекрыл шум листвы его прекрасный баритон.

Коротко пояснив,  что он делает с чайниками, Лев победоносно взглянул на болельщиков... И понял - пощады не будет.

-Ребята,  не надо,- все еще на что-то надеясь, пролепетал Лев.

          Пощады  не  было.  В ОКБ с утра разрывался телефон.    

          -"Лев, это правда, что Борис тебе дал фору?"

- "Но,  я же..." - пыталась объясниться первая доска ОКБ, но продолжение уже никого не интересовало.

- Я долго ходил в героях, этот матч стал легендой ОКБ, с какой-то грустью промолвил Борис.- Лишь недавно я узнал,  что у него был врожденный порок сердца. Может быть, именно поэтому он не гонял с нами мяч...

- Да,  беспощадны мы были,-  прогудел  молчавший  дотоле Матвеич.  -  Беспощадны, -  резюмировал Борис.- Какой чудесный воздух,- само здоровье, и затянулся сигаретой.